Интервью Елене Шуваевой-Петросян

Елена Шуваева-Петросян
ОВАНЕС АЗНАУРЯН: "ДЛЯ КАЖДОГО АРМЯНИНА ГОРИЗОНТ — ЭТО БЛИЖАЙШАЯ ГОРА"








Имя армянского русскоязычного писателя Ованеса Азнауряна известно не только в Армении. Он — автор нескольких книг, лауреат литературных конкурсов и премий. Член Клуба писателей Кавказа.

— Позволь, согласно классике журналисткого жанра, задать тебе несколько вопросов из анкеты Марселя Пруста. Итак, первый: твоя самая характераная черта?

— Может быть, это не скромно так говорить, но я… умею понимать. Качество для человека пишущего наиважнейшее и идеальное (помнишь, как у Хемингуэя было? «Писатель должен поставить себя на место и матадора и на место быка и понимать обоих»), но, кстати, это не всегда хорошо в реальной жизни. Ведь то, сколько мы можем простить, прямо зависит от того, сколько мы можем понять. Исходя из этого, часто думаю о том, что я бы хотел уметь не прощать очень многое.

"Независимая газета", 31.10.2018 "Зачем тебе центрифуга?"

Летела жизнь в плохом
автомобиле
И вылетала с выхлопом
в трубу.
Владимир Высоцкий

***
Помните, как было в «Колыбели для кошки» Воннегута? «Когда я был моложе – две жены тому назад, 250 тысяч сигарет тому назад, три тысячи литров спиртного тому назад...»
Так вот. Когда я был моложе – одну жену тому назад, 250 тысяч пачек сигарет тому назад, 5 тысяч литров спиртного тому назад – жизнь только начиналась. Да, пожалуй, что так. Ведь как только она должна была начаться по-настоящему – после последнего звонка, аттестата зрелости, выпускного бала, – грянул август, потом сентябрь, потом стремительно распался на лоскутки декабрь… И это был 1991 год. И казалось, что, не успев начаться, жизнь остановилась.

"Октябрь" №9, 2018, "Бархатная революция"

О чем ты, идущий рядом, молчишь сейчас?

Я верю тебе и повинуюсь...

Елена Шуваева-Петросян. Четверть секунды

Узкая чешуйчатая дорога потрескавшимся асфальтом извивалась вниз, иногда собираясь по-змеиному в кольца, иногда выпрямляясь. По обе стороны небольшие островки битого бурого камня перемежались такими же небольшими окровавленными островками маков и не растаявших с самой осени снегов. В основном же была сплошная трава – сочная, зеленая.

– Да обгони ты этот драндулет уже! Сколько мы можем за ним ползти? Серьезно! Обгони! Вот дура!

– Не могу. Дорога узкая и много поворотов, – спокойно ответила молодая женщина. – Да еще снег пошел. Ты помнишь, что пошел снег? Ты, конечно, не помнишь, что пошел снег. Ты ничего не помнишь… – Женщина продолжала говорить спокойно, размеренно, с расстановкой, хотя, если б мужчина не был так пьян, он бы уловил в ее голосе металл и некоторое презрение. Женщина говорила и одновременно взглядом не отпускала едущий впереди, метрах в десяти, старый помятый желтый жигуленок, набитый молодыми людьми, которые что-то кричали.

"Канк.орг", 04.09.2018 ("Одиночество")

Հովհաննես ԱԶՆԱՈՒՐՅԱՆ | Մենություն

Շուրջ երեք օր անձրև է տեղում: Դադարում է մի տասը-տասնգինգ րոպեով, հետո նորից սկսում է մաղել: Եվ այդպես շարունակ: Եվ խոնավ է ամենը, թաց է, կաթիլներով լի, և ծառերին դողում են տերևները, և ինչ-որ ձևով տխրությամբ է բուրում՝ բուրում է Աշունը: Ու թվում է` դեռ այնքան էլ ցուրտ չէ, բայց մեկ է՝ բուրում է հեռացած սիրով: Աշնանը մշտապես տարածվում է հեռացած, կորսված, լքված սիրո բույրը…Եվ ցանկանում ես վերհիշել: Արդյո՞ք եղել է այն ամենը, ինչը դու հիմա ուզում ես հիշել: Մտացածին չէ՞ դա: Եվ այժմ դու կասկածում ես. միթե՞ եղել է: Անձրևը թխկթխկացնում է բակում գտնվող ավտոտնակների պողպատե կտուրները, անձրևատար խողողովակները տարածում են խռպոտ հազը, և լսելի է դառնում ասֆալտի վրայով անցնող մեքենայի թաց ֆշշոցը: Ու խուլ գիշեր, ու մի քիչ մշուշ…Միթե՞ եղել է: Չէ՛, չի եղել: Ոչինչ չի եղել: Ամենը դու էիր հորինել. զբոսանքը՝ քո քաղաքի փողոցներով, տերևաթափը, զբոսայգիները, կարմրադեղին տերևներով թափթփված նստարանները, երկխոսությունները, երկխոսությունները. ամենը դու էիր հորինել, ամենը դու էիր ստեղծել…

Интервью Елене Шуваевой-Петросян. "Писатель Ованес Азнаурян: «Время от времени надо оглядываться на Арарат»"

Мне кажется, я знаю его всю жизнь. Будто бы с самой песочницы. Будто бы это специально нас назвали сказочными именами: меня — Алёнушка, его — Иванушка. Правда, Иванушка на армянский лад: Ованес. Откуда эта иллюзия, если мы родились в разных странах и никогда не пересекались до начала «нулевых». Наверно, появилась она тогда, когда я, русская, только что переехавшая в Армению, жадно собирала информацию о русскоязычных изданиях и писателях в совершенно незнакомой мне стране и наткнулась на два рассказа Азнауряна в журнале «Литературная Армения» — «Наступил ноябрь» и «Эдита» (1997). Это был его дебют. Потом в газете «Голос Армении» был опубликован еще один рассказ автора — «Парус одинокий» (2006). В этот же период, стараниями моих новых друзей и наставников — писателя Гургена Ханджяна и поэта Ованеса Григоряна, у меня появились первые публикации в Армении. А однажды мы с Ованесом Азнауряном пересеклись на «квартирнике» у писателя Сурена Петросяна. Вот откуда сокровенное ощущение «песочницы», литературной «песочницы», потому что наше знакомство, а потом и дружба, замешаны на первых творческих чаяниях и успехах.

Ася Петрова на Эхо Москвы о международной премии имени И. Бабеля

Писатель Assya Petrova на Эхо Москвы о международной премии имени И. Бабеля (Премия Бабеля), о жюри, дипломантах, лауреатах, о жанре рассказа и о многом другом. "Досталось" и мне, за что ей большое спасибо!



слушать интервью здесь

"Новый континент", 20.07.18 (США), ("Доли")

Об авторе

Ованес Грачикович Азнаурян родился в 1974-м году. Окончил Ереванский педагогический институт, факультет истории и основ права.
Печатался в в изданиях:
«Литературная Армения», «Эмигрантская Лира», «Нева», «Дружба народов», «Октябрь», «Урал» и т.д.
Автор книг повестей и рассказов «Симфония одиночества» (Ереван, 2010 г.), «Симфония ожидания» (Ереван, 2014 г.).
Шорт-лист литературной премии «Русский Гулливер», шорт-лист премии им. И.Бабеля. Член Клуба писателей Кавказа.
Живет в Ереване.

Доли

— Аршак, с потолка капает. На кухне, — сказала однажды утром бабушка дедушке. Дожди, такие частые в высокогорном дачном поселке Кармрашен, не прекращались уже который день, и лишь время от времени опускался с небес густой туман, все замирало, затихало, и тогда почему-то капать начинало еще больше.